- Регистрация
- 06.04.18
- Сообщения
- 1,657
- Онлайн
- 382д 18ч 2м
- Сделки
- 0
- Нарушения
- 0 / 0
В августе столицу России посетил редкий гость — глава габонской ассоциации народной медицины Moguessangano, жрец африканского психоделического культа бвити, сын короля народности мембе и электрик по основной специальности Поль Томби. Редакция «Ножа» направила к замерзающему на подмосковной даче африканскому шаману для беседы одного из своих авторов — антрополога и публициста Нестора Пилявского.
Этот материал предназначен для аудитории 18+.
Это интервью не является пропагандой каких-либо преимуществ использования отдельных наркотических средств, психотропных веществ, их аналогов или прекурсоров, новых потенциально опасных психоактивных веществ, наркосодержащих растений, в том числе пропагандой использования в медицинских целях наркотических средств, психотропных веществ, новых потенциально опасных психоактивных веществ, наркосодержащих растений, подавляющих волю человека либо отрицательно влияющих на его психическое или физическое здоровье. Это этнографическая статья, посвященная отдельным аспектам культурных традиций габонского народа.
— Давайте расскажем нашим читателям, что такое бвити. Многие знают, что это культ, в основе которого лежит употребление священного растения — ибоги. В России, как и в некоторых других странах, основной алкалоид этого растения, ибогаин, запрещен. Но ученые уже давно активно интересуются его свойствами, а некоторые наркологи, например в США, поддерживают его применение для снятия тяжелых форм наркозависимости. Расскажите нам об ибоге изнутри той системы, где она выполняет множество самых разных функций.
— Бвити — древняя традиция. Да, большое значение для нас имеет ибога. Мы считаем, что это священное растение, живое существо, которое может исцелить от огромного количества болезней, включая те, которые сейчас официально считаются неизлечимыми. Но я скептически отношусь к выделению ибогаина из ибоги, к тому, что некоторые используют это вещество без всего остального растения, вне контекста. Это происходит от непонимания, что ибога важна целиком.
В Габоне это растение используют по чуть-чуть для лечения и в значительных количествах для инициации в бвити. Во время инициации человек переходит некоторую границу внутри себя, переходит границу миров. Ибога обладает таким свойством — заставлять человека встретиться со своими вопросами, переосмыслить их. Его посещают видения, к нему приходят духи, но здесь всё совершенно индивидуально, и разные люди видят разное. После того как человек пройдет инициацию, он становится баанзи, приверженцем бвити. Так он вступает в эту традицию, и впереди его могут ожидать другие посвящения, поскольку ибога дает человеку понять его предназначение в жизни, открывает заложенные в нем способности.
Члены общины бвити луны. Фото из архива Поля Томби
— Известно, что ибога — кардиотоксичное растение, а употреблять его в больших количествах опасно. Как служители бвити регулируют количество ибоги, которое дают человеку?
— Мы не считаем, что ибога — это ядовитое растение. Но мы смотрим на вес и здоровье человека, прежде чем согласовать обряд. Люди со слабым сердцем не должны его проходить. Кроме того, мы даем человеку дозу за дозой и смотрим на его реакцию.
— Важная составляющая традиционной габонской культуры — это почитание духов мертвых. Очень часто на инициациях люди видят своих усопших предков. Что значит смерть для бвити?
— Мы живем со смертью вместе, каждый день. Мы всегда общаемся со своими предками.
Примечание: «Существует метафора перекрестка, который представляет собой нечто промежуточное между непрерывностью и разрывом и является одновременно той дорогой, которая продолжается, и той дорогой, которую необходимо пересечь. Образ, который в еще большей мере наводит на мысль о преемственности, — это пуповина, связующая жизнь и смерть. Пуповина всегда присутствует в бвити и представлена красно-белым плетением из ямса. Его носят на талии и держат в левой руке во время молитвы, когда перечисляется родословная. Ведь родословная — это, образно говоря, длинный ряд пуповин, привязывающих человека друг к другу, к предкам и великим богам на земле мертвых.
Когда баанзи умирает, его генеалогия проговаривается, чтобы предупредить всех тех предков, что встретят его в своем мире. Этот обряд „расчищает путь“ роду. Чтение, которое называется открытием дверей смерти (kutu mbf awu), представляет собой мотив, повторяющийся в песенном цикле… Наконец, есть еще один образ — зеркало, используемое при инициации… и в нем предок, фактически представляющий собой отражение посвященного, появляется во время финальных стадий сессии с ибогой. Этот образ подразумевает не только преемственность, но и единство живых с мертвыми». Дж. Фернандес «Бвити: этнография религиозного воображения в Африке» (1982)
— Какое-то время, в эпоху колониальной зависимости, культ бвити был запрещен. Однако первый президент независимого Габона Леон Мба, возглавивший республику в 1961 году, был как раз приверженцем бвити. Его личность как-то повлияла на развитие вашей традиции?
— Нет, я бы не сказал, что это на что-то повлияло. Конечно, многие приободрились из-за того, что Леон Мба — бвити, и для кого-то это, возможно, предмет гордости. Но на саму нашу традицию никакого влияния это не оказало.
Дело в том, что она никогда не прерывалась, знания передавались всё время, пусть и тайно. У нас было много врагов, в том числе некоторые миссионеры, например монсеньор Волькер [Андре Рапонда Волькер (1871–1968) — католический священник, этнограф и деятель культуры, мпонгве по происхождению. — Прим. ред.], фонд имени которого продолжает работать в Габоне. Нас обвиняли в разных нехороших вещах, но запретить и подавить нас было невозможно, поскольку наша деятельность направлена на благо, а бвити — важная часть культуры народа. При этом среди миссионеров были не только противники бвити, но и люди вполне положительно настроенные, а некоторые даже сами стали приверженцами бвити. Например, монсеньор Альберт Швейцер.
— Вы говорите о том самом докторе Швейцере — великом гуманисте и лауреате Нобелевской премии?
— Да, это очень уважаемый, даже, можно сказать, почитаемый в Габоне человек. Народ хранит о нем благодарную память. Швейцер был музыкантом, врачом и христианским миссионером. Он прибыл в Африку, чтобы лечить людей, спасать их во время огромных эпидемий, и ему многое удалось. Традиция бвити помогла Швейцеру завоевать доверие габонцев, получить статус, а также знания, которые он применял, соединяя их со знаниями, полученными в Европе.
— Известно, что Швейцер использовал низкие дозы ибоги для снятия усталости у пациентов. Кроме того, ибогаин, который тогда легально производили французские фармакологи, получил торговое название «Ламбарен» — по наименованию местности, где находилась знаменитая клиника доктора Швейцера. Но я не предполагал, что Швейцер был не просто знаком с бвити как наблюдатель…
— У Швейцера не было иного выхода, как встать на путь бвити, поскольку ему нужно было, во-первых, найти общий язык с народом Габона, а во-вторых, он неустанно изучал целебные растения нашей страны и применял их в своей практике. В этом нет ничего особенного, ведь бвити открыто для людей разных взглядов. Еще и поэтому я считаю, что бвити — это не религия, а традиция. Вообще-то, есть разные мнения, но я считаю именно так.
Дело в том, что среди приверженцев бвити есть представители самых разных религий.
К нам обращаются католики, мы контактируем с адептами вуду в Бенине, Того, Нигерии. Большинство последователей бвити также сами крещены. Бвити было испокон веков, это древняя уважаемая традиция народов банту. Религии же на земле Габона появились позднее. Кроме того, мы, приверженцы бвити, теперь исследуем различные религии и культуры и можем брать что-то себе. Например, мы изучили буддизм, и теперь у нас есть свой Будда.
— А своя Дева Мария?
— Нет, ее нет, но есть нечто очень похожее, напоминающее Святую Деву.
— По данным этнологов, народы банту переняли практику использования ибоги у пигмеев. Это отражено и в некоторых легендах, например в легенде о том, что первый куст ибоги появился из останков убитого мужчины-пигмея, жена которого, съев части растения, смогла поговорить с его духом и с духами своих предков. Что вы можете об этом сказать?
— Да, наша традиция пришла от пигмеев. Они были первыми носителями мудрости леса. Когда банту пришли на эти земли, они встретили лесных жителей, пигмеев, и те передали им свои знания.
— А каковы сейчас ваши взаимоотношения с пигмеями?
— Процесс передачи знаний не остановился. В лесу живут люди, которых мы не беспокоим и не трогаем, оставляем наедине с лесом, с их жизнью. И пигмеи сейчас, конечно, участвуют в обрядах бвити.
Мы многому продолжаем учиться у пигмеев. Мы не смешиваем свой уклад и уклад пигмеев, не вторгаемся в их жизнь, но мы с ними общаемся.
Есть лесное поселение пигмеев, до которого нужно три дня идти пешком от Либревиля [столицы Габона. — Прим. ред.]. Транспорт туда не ходит, и добраться туда довольно тяжело. Мы иногда приглашаем пигмеев из этого селения на свои церемонии. У них есть специфические знания. Я сам провел семь месяцев в лесу среди пигмеев, это было, так сказать, жертвоприношение, мой вклад. Теперь благодаря знаниям, которые я получил там, я могу лечить людей.
— А есть ли в бвити другие ритуальные специалисты, кроме целителей?
— Конечно. Есть и разные пути, и своя иерархия. Сначала ты становишься баанзи, потом комбо и только потом нима, как я. Нима — тот, кто берет дух леса и с его помощью лечит людей. На определенных ступенях ты понимаешь, что тебе ближе, и можешь стать не целителем, а, например, ясновидцем и предсказателем. В бвити много разных знаний и направлений. Я принадлежу к bwiti gonde, то есть к бвити луны, и у нас особые отношения с луной. Есть еще термин нганга. Его чаще используют в деревнях. Как вы ходите к врачу, так мы ходим к нганга, чтобы решить свои проблемы со здоровьем. Я тоже нганга.
— Доктор Швейцер был баанзи или нима?
— Он начал с баанзи, а потом продвигался выше и выше.
— А как вы стали нима?
— Сначала меня учил мой отец. А потом другие умные люди передавали мне свои знания по этой традиции. Мой отец Жан Тсанга был великим шаманом и королем этнической группы мембе. Он не так давно скончался. Теперь короля нет, и мы ждем нового, ищем ответственного человека, который мог бы занять эту должность. Это очень непростая процедура и очень серьезная роль для мембе.
— Сколько людей вы вылечили и сколько людей инициировали в культ бвити?
— Я не могу сейчас назвать цифру, число вылечившихся, хотя у меня есть тетрадь, где ведется учет всех посетителей и все они расписываются. Что касается инициированных в бвити, то это примерно сотня человек.
— Вы перечисляли специализации адептов бвити, назвав ясновидение и целительство. А есть ли направление, связанное с боевой магией? Нападают ли жрецы бвити друг на друга, держат ли они оборону?
— Есть некоторые процедуры для нападений и отражений нападения. Но такого специального направления у нас нет. Вообще, главное, что мы все защищаем, — это бвити. А бвити защищает в свою очередь нас, дает нам силу. Да, случаются конфликты между некоторыми направлениями бвити. Это может быть и конкуренция, но чаще речь идет о различных идейных подходах, то есть о разнице во взглядах на то, как надо служить бвити. Но в целом бвити помогает нам быть единым мирным народом при том, что в Габоне 70 этнических групп.
— Сотрудничают ли традиционные целители с конвенциональной медициной? Работают ли габонские целители вместе с врачами в белых халатах?
— Да, такое сотрудничество есть. Мы обмениваемся знаниями. Организуются встречи между медиками и целителями под патронажем ВОЗ. А я как раз после визита в Москву собираюсь поехать в одно место в Габоне, в медицинский исследовательский центр Масуку (Masoukou) во Франсвиле, где буду учиться правильно лечить диабет и проблемы с давлением.
— Есть ли в Габоне клиники, где именно врачи, а не нганга используют ибогаиновую терапию?
— Нет, таких клиник нет. Мы находимся в самом начале сотрудничества между шаманами и врачами. Сейчас мы начали переписывать всех наших целителей, но у наших общественных организаций впереди много работы.
— В последнее время бвити привлекает многочисленных духовных искателей со всего мира, которые едут в Габон и Камерун — одни за прозрениями, другие просто за особыми ощущениями и экзотикой. В вашей практике были какие-то интересные случаи, связанные с представителями других культур?
— Вообще, инициация всегда меняет человека. Он приходит к нам с одними убеждениями, а уходит с другими. Сложно выделить какие-то особенности, поскольку у каждого человека своя уникальная судьба… Но была одна интересная история с человеком по имени Кристоф Мателе. Это француз, который служил на военной базе белых людей. Он отучился в своей военной структуре, уехал к себе на родину, побродил по Европе и вдруг понял, что должен вернуться в Габон. Он жил у меня, не проходил инициацию, просто смотрел на нас, иногда ел ибогу. Он изучал нас. В итоге он решил пройти инициацию в бвити, после чего остался в Либревиле. Прошел год, Кристоф отказался от гражданства Франции, принял гражданство Габона и теперь живет в нашей стране, женился на габонке, изучает ибогу и танцы бвити.
Традиционные танцы габонцев
— Что вам понравилось в России?
— Гостеприимство. Когда я прилетел сюда, я думал, что будет очень трудно, что вокруг будет куча людей, которых я не понимаю, которые будут говорить на чужом языке. К тому же факт остается фактом: Россия не слишком открыта для африканцев. Тут о нас мало что знают. Но в итоге мой визит прошел хорошо, я всем благодарен.
Нима Поль Томби желает россиянам уважать свой лес и ценить природу
— А куда вы пошли в первую очередь?
— Конечно же, в лес. Лес — это священное пространство для любого приверженца бвити. И мне было очень интересно, каков русский лес. Тем более что у нас в Африке многие критикуют леса белых людей, говорят, что там не растет никаких сильных растений. Честно говоря, меня поразило, как ваши люди безалаберно и безответственно относятся к лесу, к деревьям и растениям. Очень много мусора, всюду разбросан пластик, бутылки, пакеты.
Никто не понимает, что лес — это источник силы. У нас в Габоне уважают лес, там не мусорят.
При этом я нашел несколько очень хороших, интересных растений. Три из них я засушил и увожу с собой в Габон, чтобы показать там своим друзьям и коллегам и сказать, что в лесу белых людей тоже растет множество целебных и сильных растений!
— Спасибо за беседу. Заинтересовавшимся читателям мы также рекомендуем ознакомиться с точкой зрения российского нарколога и биохимика Якова Маршака, который полагает, что исследования ибогаина чрезвычайно интересны с научной точки зрения и могут быть весьма перспективны в медицине.
Этот материал предназначен для аудитории 18+.
Это интервью не является пропагандой каких-либо преимуществ использования отдельных наркотических средств, психотропных веществ, их аналогов или прекурсоров, новых потенциально опасных психоактивных веществ, наркосодержащих растений, в том числе пропагандой использования в медицинских целях наркотических средств, психотропных веществ, новых потенциально опасных психоактивных веществ, наркосодержащих растений, подавляющих волю человека либо отрицательно влияющих на его психическое или физическое здоровье. Это этнографическая статья, посвященная отдельным аспектам культурных традиций габонского народа.
— Давайте расскажем нашим читателям, что такое бвити. Многие знают, что это культ, в основе которого лежит употребление священного растения — ибоги. В России, как и в некоторых других странах, основной алкалоид этого растения, ибогаин, запрещен. Но ученые уже давно активно интересуются его свойствами, а некоторые наркологи, например в США, поддерживают его применение для снятия тяжелых форм наркозависимости. Расскажите нам об ибоге изнутри той системы, где она выполняет множество самых разных функций.
— Бвити — древняя традиция. Да, большое значение для нас имеет ибога. Мы считаем, что это священное растение, живое существо, которое может исцелить от огромного количества болезней, включая те, которые сейчас официально считаются неизлечимыми. Но я скептически отношусь к выделению ибогаина из ибоги, к тому, что некоторые используют это вещество без всего остального растения, вне контекста. Это происходит от непонимания, что ибога важна целиком.
В Габоне это растение используют по чуть-чуть для лечения и в значительных количествах для инициации в бвити. Во время инициации человек переходит некоторую границу внутри себя, переходит границу миров. Ибога обладает таким свойством — заставлять человека встретиться со своими вопросами, переосмыслить их. Его посещают видения, к нему приходят духи, но здесь всё совершенно индивидуально, и разные люди видят разное. После того как человек пройдет инициацию, он становится баанзи, приверженцем бвити. Так он вступает в эту традицию, и впереди его могут ожидать другие посвящения, поскольку ибога дает человеку понять его предназначение в жизни, открывает заложенные в нем способности.
Члены общины бвити луны. Фото из архива Поля Томби
— Известно, что ибога — кардиотоксичное растение, а употреблять его в больших количествах опасно. Как служители бвити регулируют количество ибоги, которое дают человеку?
— Мы не считаем, что ибога — это ядовитое растение. Но мы смотрим на вес и здоровье человека, прежде чем согласовать обряд. Люди со слабым сердцем не должны его проходить. Кроме того, мы даем человеку дозу за дозой и смотрим на его реакцию.
— Важная составляющая традиционной габонской культуры — это почитание духов мертвых. Очень часто на инициациях люди видят своих усопших предков. Что значит смерть для бвити?
— Мы живем со смертью вместе, каждый день. Мы всегда общаемся со своими предками.
Примечание: «Существует метафора перекрестка, который представляет собой нечто промежуточное между непрерывностью и разрывом и является одновременно той дорогой, которая продолжается, и той дорогой, которую необходимо пересечь. Образ, который в еще большей мере наводит на мысль о преемственности, — это пуповина, связующая жизнь и смерть. Пуповина всегда присутствует в бвити и представлена красно-белым плетением из ямса. Его носят на талии и держат в левой руке во время молитвы, когда перечисляется родословная. Ведь родословная — это, образно говоря, длинный ряд пуповин, привязывающих человека друг к другу, к предкам и великим богам на земле мертвых.
Когда баанзи умирает, его генеалогия проговаривается, чтобы предупредить всех тех предков, что встретят его в своем мире. Этот обряд „расчищает путь“ роду. Чтение, которое называется открытием дверей смерти (kutu mbf awu), представляет собой мотив, повторяющийся в песенном цикле… Наконец, есть еще один образ — зеркало, используемое при инициации… и в нем предок, фактически представляющий собой отражение посвященного, появляется во время финальных стадий сессии с ибогой. Этот образ подразумевает не только преемственность, но и единство живых с мертвыми». Дж. Фернандес «Бвити: этнография религиозного воображения в Африке» (1982)
— Какое-то время, в эпоху колониальной зависимости, культ бвити был запрещен. Однако первый президент независимого Габона Леон Мба, возглавивший республику в 1961 году, был как раз приверженцем бвити. Его личность как-то повлияла на развитие вашей традиции?
— Нет, я бы не сказал, что это на что-то повлияло. Конечно, многие приободрились из-за того, что Леон Мба — бвити, и для кого-то это, возможно, предмет гордости. Но на саму нашу традицию никакого влияния это не оказало.
Дело в том, что она никогда не прерывалась, знания передавались всё время, пусть и тайно. У нас было много врагов, в том числе некоторые миссионеры, например монсеньор Волькер [Андре Рапонда Волькер (1871–1968) — католический священник, этнограф и деятель культуры, мпонгве по происхождению. — Прим. ред.], фонд имени которого продолжает работать в Габоне. Нас обвиняли в разных нехороших вещах, но запретить и подавить нас было невозможно, поскольку наша деятельность направлена на благо, а бвити — важная часть культуры народа. При этом среди миссионеров были не только противники бвити, но и люди вполне положительно настроенные, а некоторые даже сами стали приверженцами бвити. Например, монсеньор Альберт Швейцер.
— Вы говорите о том самом докторе Швейцере — великом гуманисте и лауреате Нобелевской премии?
— Да, это очень уважаемый, даже, можно сказать, почитаемый в Габоне человек. Народ хранит о нем благодарную память. Швейцер был музыкантом, врачом и христианским миссионером. Он прибыл в Африку, чтобы лечить людей, спасать их во время огромных эпидемий, и ему многое удалось. Традиция бвити помогла Швейцеру завоевать доверие габонцев, получить статус, а также знания, которые он применял, соединяя их со знаниями, полученными в Европе.
— Известно, что Швейцер использовал низкие дозы ибоги для снятия усталости у пациентов. Кроме того, ибогаин, который тогда легально производили французские фармакологи, получил торговое название «Ламбарен» — по наименованию местности, где находилась знаменитая клиника доктора Швейцера. Но я не предполагал, что Швейцер был не просто знаком с бвити как наблюдатель…
— У Швейцера не было иного выхода, как встать на путь бвити, поскольку ему нужно было, во-первых, найти общий язык с народом Габона, а во-вторых, он неустанно изучал целебные растения нашей страны и применял их в своей практике. В этом нет ничего особенного, ведь бвити открыто для людей разных взглядов. Еще и поэтому я считаю, что бвити — это не религия, а традиция. Вообще-то, есть разные мнения, но я считаю именно так.
Дело в том, что среди приверженцев бвити есть представители самых разных религий.
К нам обращаются католики, мы контактируем с адептами вуду в Бенине, Того, Нигерии. Большинство последователей бвити также сами крещены. Бвити было испокон веков, это древняя уважаемая традиция народов банту. Религии же на земле Габона появились позднее. Кроме того, мы, приверженцы бвити, теперь исследуем различные религии и культуры и можем брать что-то себе. Например, мы изучили буддизм, и теперь у нас есть свой Будда.
— А своя Дева Мария?
— Нет, ее нет, но есть нечто очень похожее, напоминающее Святую Деву.
— По данным этнологов, народы банту переняли практику использования ибоги у пигмеев. Это отражено и в некоторых легендах, например в легенде о том, что первый куст ибоги появился из останков убитого мужчины-пигмея, жена которого, съев части растения, смогла поговорить с его духом и с духами своих предков. Что вы можете об этом сказать?
— Да, наша традиция пришла от пигмеев. Они были первыми носителями мудрости леса. Когда банту пришли на эти земли, они встретили лесных жителей, пигмеев, и те передали им свои знания.
— А каковы сейчас ваши взаимоотношения с пигмеями?
— Процесс передачи знаний не остановился. В лесу живут люди, которых мы не беспокоим и не трогаем, оставляем наедине с лесом, с их жизнью. И пигмеи сейчас, конечно, участвуют в обрядах бвити.
Мы многому продолжаем учиться у пигмеев. Мы не смешиваем свой уклад и уклад пигмеев, не вторгаемся в их жизнь, но мы с ними общаемся.
Есть лесное поселение пигмеев, до которого нужно три дня идти пешком от Либревиля [столицы Габона. — Прим. ред.]. Транспорт туда не ходит, и добраться туда довольно тяжело. Мы иногда приглашаем пигмеев из этого селения на свои церемонии. У них есть специфические знания. Я сам провел семь месяцев в лесу среди пигмеев, это было, так сказать, жертвоприношение, мой вклад. Теперь благодаря знаниям, которые я получил там, я могу лечить людей.
— А есть ли в бвити другие ритуальные специалисты, кроме целителей?
— Конечно. Есть и разные пути, и своя иерархия. Сначала ты становишься баанзи, потом комбо и только потом нима, как я. Нима — тот, кто берет дух леса и с его помощью лечит людей. На определенных ступенях ты понимаешь, что тебе ближе, и можешь стать не целителем, а, например, ясновидцем и предсказателем. В бвити много разных знаний и направлений. Я принадлежу к bwiti gonde, то есть к бвити луны, и у нас особые отношения с луной. Есть еще термин нганга. Его чаще используют в деревнях. Как вы ходите к врачу, так мы ходим к нганга, чтобы решить свои проблемы со здоровьем. Я тоже нганга.
— Доктор Швейцер был баанзи или нима?
— Он начал с баанзи, а потом продвигался выше и выше.
— А как вы стали нима?
— Сначала меня учил мой отец. А потом другие умные люди передавали мне свои знания по этой традиции. Мой отец Жан Тсанга был великим шаманом и королем этнической группы мембе. Он не так давно скончался. Теперь короля нет, и мы ждем нового, ищем ответственного человека, который мог бы занять эту должность. Это очень непростая процедура и очень серьезная роль для мембе.
— Сколько людей вы вылечили и сколько людей инициировали в культ бвити?
— Я не могу сейчас назвать цифру, число вылечившихся, хотя у меня есть тетрадь, где ведется учет всех посетителей и все они расписываются. Что касается инициированных в бвити, то это примерно сотня человек.
— Вы перечисляли специализации адептов бвити, назвав ясновидение и целительство. А есть ли направление, связанное с боевой магией? Нападают ли жрецы бвити друг на друга, держат ли они оборону?
— Есть некоторые процедуры для нападений и отражений нападения. Но такого специального направления у нас нет. Вообще, главное, что мы все защищаем, — это бвити. А бвити защищает в свою очередь нас, дает нам силу. Да, случаются конфликты между некоторыми направлениями бвити. Это может быть и конкуренция, но чаще речь идет о различных идейных подходах, то есть о разнице во взглядах на то, как надо служить бвити. Но в целом бвити помогает нам быть единым мирным народом при том, что в Габоне 70 этнических групп.
— Сотрудничают ли традиционные целители с конвенциональной медициной? Работают ли габонские целители вместе с врачами в белых халатах?
— Да, такое сотрудничество есть. Мы обмениваемся знаниями. Организуются встречи между медиками и целителями под патронажем ВОЗ. А я как раз после визита в Москву собираюсь поехать в одно место в Габоне, в медицинский исследовательский центр Масуку (Masoukou) во Франсвиле, где буду учиться правильно лечить диабет и проблемы с давлением.
— Есть ли в Габоне клиники, где именно врачи, а не нганга используют ибогаиновую терапию?
— Нет, таких клиник нет. Мы находимся в самом начале сотрудничества между шаманами и врачами. Сейчас мы начали переписывать всех наших целителей, но у наших общественных организаций впереди много работы.
— В последнее время бвити привлекает многочисленных духовных искателей со всего мира, которые едут в Габон и Камерун — одни за прозрениями, другие просто за особыми ощущениями и экзотикой. В вашей практике были какие-то интересные случаи, связанные с представителями других культур?
— Вообще, инициация всегда меняет человека. Он приходит к нам с одними убеждениями, а уходит с другими. Сложно выделить какие-то особенности, поскольку у каждого человека своя уникальная судьба… Но была одна интересная история с человеком по имени Кристоф Мателе. Это француз, который служил на военной базе белых людей. Он отучился в своей военной структуре, уехал к себе на родину, побродил по Европе и вдруг понял, что должен вернуться в Габон. Он жил у меня, не проходил инициацию, просто смотрел на нас, иногда ел ибогу. Он изучал нас. В итоге он решил пройти инициацию в бвити, после чего остался в Либревиле. Прошел год, Кристоф отказался от гражданства Франции, принял гражданство Габона и теперь живет в нашей стране, женился на габонке, изучает ибогу и танцы бвити.
— Что вам понравилось в России?
— Гостеприимство. Когда я прилетел сюда, я думал, что будет очень трудно, что вокруг будет куча людей, которых я не понимаю, которые будут говорить на чужом языке. К тому же факт остается фактом: Россия не слишком открыта для африканцев. Тут о нас мало что знают. Но в итоге мой визит прошел хорошо, я всем благодарен.
Нима Поль Томби желает россиянам уважать свой лес и ценить природу
— А куда вы пошли в первую очередь?
— Конечно же, в лес. Лес — это священное пространство для любого приверженца бвити. И мне было очень интересно, каков русский лес. Тем более что у нас в Африке многие критикуют леса белых людей, говорят, что там не растет никаких сильных растений. Честно говоря, меня поразило, как ваши люди безалаберно и безответственно относятся к лесу, к деревьям и растениям. Очень много мусора, всюду разбросан пластик, бутылки, пакеты.
Никто не понимает, что лес — это источник силы. У нас в Габоне уважают лес, там не мусорят.
При этом я нашел несколько очень хороших, интересных растений. Три из них я засушил и увожу с собой в Габон, чтобы показать там своим друзьям и коллегам и сказать, что в лесу белых людей тоже растет множество целебных и сильных растений!
— Спасибо за беседу. Заинтересовавшимся читателям мы также рекомендуем ознакомиться с точкой зрения российского нарколога и биохимика Якова Маршака, который полагает, что исследования ибогаина чрезвычайно интересны с научной точки зрения и могут быть весьма перспективны в медицине.
